84 удара в минуту - Артём Малярчук

– Ну, ладно, – соглашается она, прикрыв от наслаждения глаза. – Но потом мы пойдём и прогуляемся.

– Прогуляемся? – усмехаюсь я. – Там погода как-то не сулит хорошей прогулки. Она так и кричит, что нужно остаться дома, забраться под одеяло и предаться всецело друг другу. Как романтично, тебе не кажется?

– Мы не сможем весь день одним лишь сексом заниматься, герой-романтик.

Я прижимаю Эмми ещё к себе и очень деликатно снимаю с неё блузку.

– Готов доказать тебе обратное, сладкая, – улыбаюсь я.

Эмми поддаётся. Я откидываю блузку и разворачиваю девушку к себе. Прикасаюсь к её губам и забываю обо всём. Вокруг, кажется, всё рушится и исчезает. Стены разваливаются, потолок падает, книжные полки опрокидываются, страницы сгорают на глазах. Есть только я и она. И больше никого. Хочется покрыть каждый сантиметр её тела поцелуями. Но так сложно сейчас оторваться от её губ… Мои руки скользят по её спине вниз, переходят на ягодицы. Медленно стягиваю с неё джинсы, опускаясь на колени и целуя её всё ниже и ниже. Эмми кладёт руки на мои плечи и будто сама направляет меня. Я поддаюсь.

– Ты лучший, – срывается с её уст горячим вздохом. Эмми хватается руками за свои волосы, будто желая сдержать себя. По её телу пробегает дрожь.

А я улыбаюсь. Да, я знаю, что я лучший. Однако слышать это от неё гораздо приятнее. Особенно приятно слушать её стоны, чувствовать её дрожь, её возбуждение, её удовольствие. Знаете, слова могут обмануть. А вот тело… Да, я лучший. Могу себе позволить.

Я одёрнул шторы и открыл окно, чтобы покурить. Погода не изменилась. По-прежнему сильный ветер и свинцовое небо, не оставляющее никаких надежд на солнечное и ясное будущее. Но мне плевать на это. Моё дыхание ещё не нормализовалось. Спина, руки и грудь просто горели. Следы от ногтей Эмми ещё не сошли. Больно, чертовски больно. Но это приятная боль. Даже не знаю почему. Местами просачивалась кровь. Это доставляло какое-то странное и ненормальное удовольствие.

Рука с сигаретой дрожит от перенапряжения. И это тоже приятное чувство. Табачный дым быстро наполняет мои лёгкие, оседает и просачивается в организм. Прелестно.

Эмми обнажена. Так ей идёт больше. Золотистые волосы собраны, поэтому я видел татуировку на её шее ниже затылка. У Эмми были и другие татуировки: на левом плече изящная кроваво-красная шипастая роза, на запястье небольшой красненький цветок и чуть ниже пупка надпись, выведенная красивым размашистым почерком: «Сладкая». Поэтому я часто её так называл. Сладкая. И сейчас она вновь сооружала две тоненькие дорожки из белого порошка. Эмми слегка нагнулась над столом. Такая позиция ей подходит отлично. Не могу оторвать глаз. Она бросает игривый взгляд через плечо.

Первая дорожка её, вторая – моя. Сегодня я отойду от своего кодекса. Прилив энергии и сил я ощутил сразу же. Будто бы внутри что-то взорвалось. Запрокидываю голову назад, закрыв глаза и ухватившись за край стола, чтобы не потерять равновесие. Да, я не большой спец в наркотиках. Эмми же вела себя увереннее. Девушка прижимается своим обнаженным телом ко мне.

– Ты готов? – спрашивает Эмми, нежно покусывая меня.

– Я готов с того момента, как ты нагнулась, – улыбаюсь я.

Эмми опускает руку ниже и смеётся:

– Да, я чувствую. Но я имела в виду прогулку. Мы договаривались, помнишь?

Всё же так не хотелось куда-либо сейчас идти. Я жутко ленивый.

– Может, всё же не пойдём никуда? – попытался отговорить её я. – Я умею быть очень убедительным.

Она не позволила мне этого сделать. Эмми опередила меня.

– Я тоже, – произносит тихо она, опускаясь на колени.

Моё сопротивление было сломлено в считанные секунды. Я был согласен на всё. Подумать только! Никогда ещё так легко не удавалось меня сломать. Знал бы я важные государственные тайны, то сейчас они бы перестали быть тайнами.

На улице оказалось не так уж и холодно. Я даже расстегнул куртку. Мы шли, державшись за руки. Эмми просто сияла. Я подшучивал над ней, мол, наркотики творят чудеса, за что получал толчок и залился смехом. Маленькая златовласая любительница порошка. И так я её тоже называл.

Она вела меня за собой. Я нудил и ныл, что лучше было бы остаться дома, но на моё нытьё и занудство девушка реагировала легко и спокойно. Стоило ей ласково улыбнуться мне, обнять или назвать меня милым, как вдруг улыбался я сам. Непроизвольно. Всё происходило само собой. Я не мог этому сопротивляться даже если бы сильно захотел. «Что ты со мной делаешь?», – спрашивал себя я сам. А Эмми лишь продолжала меня вести за собой, двигаясь едва ли не вприпрыжку по улице. Я околдован ею.

Какое-то спокойствие ощущалось, когда она рядом. Раньше я не мог ощутить подобного. А сейчас – спокойствие и уверенность. А также появилось желание защищать и оберегать её. Она стала ценна для меня. Невероятно ценна. За такой короткий промежуток времени. Мне самому казалось это нелепым. Казалось. Первые пару секунд. А затем мне стало всё равно, как это выглядит. Важно то, что я чувствовал в этот самый момент. Мне важна она. Эта девушка, которую я знаю около 2 месяцев, заставляет моё сердце биться чаще. Не хочу называть это любовью. Боюсь. Но, наверное, стоило признаться ей в этом. Она должна знать, ведь так? А может она и так это знает? Так или иначе, не хочу решать это сейчас. Пусть всё будет так, как есть.

Небольшой торговый центр, в котором мы были на прошлой неделе. Кажется, она снова повела меня за собой на шоппинг. Хм, очередная возможность заняться сексом в примерочной? Да, я думаю только об одном. Почти только об одном.

Широкие коридоры, спокойная музыка, плитка под ногами, куча рекламных плакатов и объявлений. Кричащие надписи «Скидки!» так и манили женский пол.

– Элис к нам присоединится чуть позже, – говорит Эмми. – Надеюсь, ты не против?

– Ни в коем случае, сладкая.

Она смотрит на меня. Её большие ярко-зелёные глаза пронзают мою душу, рассекают остатки мрака и наполняют светом. Все мои монстры бросаются на землю и затихают. Долгая ледяная ночь, наконец, сменяется ярким солнечным днём. И я даже не собираюсь сопротивляться этой силе. Я всецело поддаюсь этому свету и очищаюсь. Такие прекрасные глаза. А вместе с её уникальной и неповторимой улыбкой… эта улыбка одновременно и скромна, и чертовски сексуальна, и невероятно мила. Невозможно устоять перед такой девушкой. Кажется, её чары слишком глубоко проникли в меня и крепко зацепили. Ну и пусть!

Я большую часть времени пребывал в нирване. Впервые моё путешествие в неё затянулось настолько. Идиотская улыбка не спадала с моего лица. Знаете, кажется я понял, что чувствую к этой девушке нечто… большее. Не хочу называть это любовью. Быть может, моё чувство гораздо сильнее, чем любовь.

Эмми отошла. Пока я ждал её, в кармане оживился телефон. Звонил отец.

– Джек, – говорит он медленно и неторопливо, – привет! Как у тебя дела?

Отец звонил, чтобы поинтересоваться моими делами очень редко. Обычно в такие моменты у него просыпались отцовские чувства. Это происходило спонтанно и неожиданно. Хотелось когда-то, чтобы они просыпались почаще, но и так тоже хорошо!

– Дела отлично, – отвечаю я, всматриваясь в ближайшие витрины. – Вот сейчас в торговом центре гуляем.

– А, с твоей дамой, – смеётся в трубку отец. – Это хорошо. Вы до сих пор встречаетесь?

Отец, как и многие другие, не верил в то, что я мог так легко изменить свой образ жизни и отказаться от случайных связей. Я улыбнулся.

– Просто захотелось поговорить с тобой, – поясняет немного неуверенно отец. – Я вечно в разъездах, мы с тобой почти времени не проводим вместе, как раньше…

– Всё нормально, пап. Я всё понимаю.

А ведь действительно. Я всё понимаю. Даже то, что понимать не следует. Это, наверное, моё проклятие.

– Через пару дней вернусь, – продолжает он. – Может, сходим куда-нибудь или съездим? Я помню, что ты давно хотел выбраться и полазить по горам. Могли бы вместе этим заняться. Что скажешь?

– Мог бы предложить это когда вернёшься, – говорю я и провожу пальцем по стеклу витрины. – Необязательно вот так вот… по телефону.

Я соглашаюсь. Разве можно отказаться? Иногда ему необходимо почувствовать себя отцом. Так почему бы и не помочь? Тем более мне самому приятно будет.

– Пап, – спрашиваю я, пытаясь выглядеть не так неуверенно, – ты никогда не говорил, чем занимаешься в разъездах…

Возникает пауза. Он вздохнул в трубку и произнёс то, что всегда говорил в ответ на подобные вопросы:

– К сожалению, и не скажу. По крайней мере, не сейчас. Надеюсь, ты меня поймёшь, – его голос звучит как всегда тускло в такой момент.

Конечно же пойму. Я всё понимаю. Хочу я этого или нет. Я прощаюсь с отцом и кладу трубку, а затем оглядываюсь. Эмми всё ещё нет. Я отстраняюсь от прилавка. Внезапно едва не столкнулся с кем-то. Человек ушёл от столкновения, схватив меня за плечо обеими руками.